"На меня много кто влиял... Шагал, Рембрандт, пары бензина в пластиковом пакете". “Let the sky fall, We will stand tall At Skyfall”. "И прекрати выкладывать в своем ЖЖ наши планы ограбления банка".
Я сделал это. Допрыгался до третьего разряда.
Меня снова отправили слушать инструктаж, и нас строили и гоняли по жаре по аэродрому до семи вечера. До этого вставать пришлось в четыре, а лечь в два. В общем, нас довели до той кондиции, когда все равно уже всем и все.
Когда в очередной раз ждали то погоду, то запаски, закончившиеся именно на нашей шеренге, я уже спал на уложенном парашюте прямо на построении. Потом перебирал трехлистные стебельки перед своим лицом на поляне из клевера и рассматривал раскрывающиеся далеко в небе над головой белые купола, остающиеся за улетающим самолетом.
Потом запаска нашлась. "Хотите тринадцатую? Ее никто не хочет, но она раскроется". Не могу в этом отказать высвобождающейся из амуниции коллеге.
И я проделал ту штуку с кольцом. На втором прыжке ничего не дергал, пока не сработал прибор. Формально я мертв, хаха.
Падаю на спину и раскидываю руки. Уже закат. Люблю закаты. И давно хотел провести день на аэродроме. Меня накрывает ощущением свободы, умиротворения и задержавшимся надо мной в воздухе куполом. Занавес.
Обратно Джимми возвращается полумертвым физически, более живым ментально, и пол второго ночи. И запястья все еще перемотаны скотчем.
Меня снова отправили слушать инструктаж, и нас строили и гоняли по жаре по аэродрому до семи вечера. До этого вставать пришлось в четыре, а лечь в два. В общем, нас довели до той кондиции, когда все равно уже всем и все.
Когда в очередной раз ждали то погоду, то запаски, закончившиеся именно на нашей шеренге, я уже спал на уложенном парашюте прямо на построении. Потом перебирал трехлистные стебельки перед своим лицом на поляне из клевера и рассматривал раскрывающиеся далеко в небе над головой белые купола, остающиеся за улетающим самолетом.
Потом запаска нашлась. "Хотите тринадцатую? Ее никто не хочет, но она раскроется". Не могу в этом отказать высвобождающейся из амуниции коллеге.
И я проделал ту штуку с кольцом. На втором прыжке ничего не дергал, пока не сработал прибор. Формально я мертв, хаха.
Падаю на спину и раскидываю руки. Уже закат. Люблю закаты. И давно хотел провести день на аэродроме. Меня накрывает ощущением свободы, умиротворения и задержавшимся надо мной в воздухе куполом. Занавес.
Обратно Джимми возвращается полумертвым физически, более живым ментально, и пол второго ночи. И запястья все еще перемотаны скотчем.
