"На меня много кто влиял... Шагал, Рембрандт, пары бензина в пластиковом пакете". “Let the sky fall, We will stand tall At Skyfall”. "И прекрати выкладывать в своем ЖЖ наши планы ограбления банка".
Венеция, ноябрь и туман. Само по себе уже прекрасно.
В Венецию мы приехали именно в такую, в мою ту самую погоду. Она и сейчас за окном дома. Голые ветки деревьев и горизонт, тающий в тумане. В такое молоко и мягкое уютное ничто очень хочется прыгать. Прыгать в него с утопающих в этом зданий. Когда земли дальше этой дымки уже нет.
И вид из окна дома и горизонт с серой линией очертаний домов и желто-розовым закатом в первый день после моего приезда был совсем странно венецианский. Эти пейзажи преследовали дома, перебравшись за мной.
Аэропорт Венеции похож на промышленный район из красного кирпича, есть в нем что-то скандинавское, наши "Арму" или Автозавод и просто порт. И он очень маленький.
Потому что первое, что видишь, спускаясь на эскалаторе к выходу - это вода.
Серая вода просто плещется у деревянного причала, за перилами, у которого стоят общественные "Вапаретто" (единственный транспорт из аэропорта и в городе).
Воздух сырой, но не холодно. Небо тоже серое и туманное, вдали - очертания построек и деревьев. Как грязная акварель. Моя погода.
Ехать, то есть, плыть, полтора часа, поэтому, до прибытия этого морского трамвайчика (как в мультиках Миядзаки?) я спешу схватить кофе и какой-нибудь провиант в единственную тут кафешку. Ей оказывается "Coffee Lovers". Какой-то местный аналог "Старбакса" по ценам и ассортименту.
Стаканчики из него оказываются до нельзя самобытно органичны в этом пейзаже на перилах причала. А потом и на подоконнике на носу катера, где за стеклом идет начавшийся дождь. На них голубовато-зеленый венецианский узор и надписи: "My name is..."
Первую часть дороги я разрываюсь между содержимым этого стаканчика и телефоном с камерой. Потому что виды за покрытыми каплями дождя окнами - и осенние и весенние одновременно. И там начинается розово-желтый спокойный закат, тонкой полоской справа, и деревья с голыми ветками. Меня всегда завораживает черный узор, в который они складываются, когда на них нет листьев. А еще пить кофе на носу в салоне этого катера, на первом ряду сидений, так здорово. И мысль, что в Москве сейчас, кажется, вторник.
Женщина, рядом с которой я присел в аэропорту в ожидании пересадочного рейса, напротив окна, за которым взлетали самолеты, и белые облака странно садились прямо в холмы и осенние леса Швейцарии (небо тут было каким-то другим, и она тоже наблюдала его), была похожа на скандинавскую сказочницу.
На ней были цветные полосатые чулки и такой же длинный шарф. А джинсы перепачканы голубой краской.
Позже, на остановке Вапаретто она заговорилась по телефону, и работники долго пытались привлечь ее внимание к тому, что ее трамвайчик собирается отплывать. Нам оказалось по пути.
А в Вапаретто мы разговарились. Она действительно была художницей, которая приехала сюда на Биеналле. Что-то вроде здешнего Комиккона для художников, судя по ее объяснениям. А еще она, и правда, оказалась из Дании.
В Венецию мы приехали именно в такую, в мою ту самую погоду. Она и сейчас за окном дома. Голые ветки деревьев и горизонт, тающий в тумане. В такое молоко и мягкое уютное ничто очень хочется прыгать. Прыгать в него с утопающих в этом зданий. Когда земли дальше этой дымки уже нет.
И вид из окна дома и горизонт с серой линией очертаний домов и желто-розовым закатом в первый день после моего приезда был совсем странно венецианский. Эти пейзажи преследовали дома, перебравшись за мной.
Аэропорт Венеции похож на промышленный район из красного кирпича, есть в нем что-то скандинавское, наши "Арму" или Автозавод и просто порт. И он очень маленький.
Потому что первое, что видишь, спускаясь на эскалаторе к выходу - это вода.
Серая вода просто плещется у деревянного причала, за перилами, у которого стоят общественные "Вапаретто" (единственный транспорт из аэропорта и в городе).
Воздух сырой, но не холодно. Небо тоже серое и туманное, вдали - очертания построек и деревьев. Как грязная акварель. Моя погода.
Ехать, то есть, плыть, полтора часа, поэтому, до прибытия этого морского трамвайчика (как в мультиках Миядзаки?) я спешу схватить кофе и какой-нибудь провиант в единственную тут кафешку. Ей оказывается "Coffee Lovers". Какой-то местный аналог "Старбакса" по ценам и ассортименту.
Стаканчики из него оказываются до нельзя самобытно органичны в этом пейзаже на перилах причала. А потом и на подоконнике на носу катера, где за стеклом идет начавшийся дождь. На них голубовато-зеленый венецианский узор и надписи: "My name is..."
Первую часть дороги я разрываюсь между содержимым этого стаканчика и телефоном с камерой. Потому что виды за покрытыми каплями дождя окнами - и осенние и весенние одновременно. И там начинается розово-желтый спокойный закат, тонкой полоской справа, и деревья с голыми ветками. Меня всегда завораживает черный узор, в который они складываются, когда на них нет листьев. А еще пить кофе на носу в салоне этого катера, на первом ряду сидений, так здорово. И мысль, что в Москве сейчас, кажется, вторник.
Женщина, рядом с которой я присел в аэропорту в ожидании пересадочного рейса, напротив окна, за которым взлетали самолеты, и белые облака странно садились прямо в холмы и осенние леса Швейцарии (небо тут было каким-то другим, и она тоже наблюдала его), была похожа на скандинавскую сказочницу.
На ней были цветные полосатые чулки и такой же длинный шарф. А джинсы перепачканы голубой краской.
Позже, на остановке Вапаретто она заговорилась по телефону, и работники долго пытались привлечь ее внимание к тому, что ее трамвайчик собирается отплывать. Нам оказалось по пути.
А в Вапаретто мы разговарились. Она действительно была художницей, которая приехала сюда на Биеналле. Что-то вроде здешнего Комиккона для художников, судя по ее объяснениям. А еще она, и правда, оказалась из Дании.
А мозг у меня всегда работал по немного другому алгоритму. 
Я только учусь. Это процесс бесконечный и связанный с самосовершенствованием, мне кажется. Никогда не терять самообладания. Это азарт, это вызов. Это то, что вам остается, когда терять больше уже нечего. Держать покер фэйс при самой паршивой игре. "Удав крут, потому что спокоен" - моя мантра. Тот злобный азарт не дать ничему тебя сломать. 
